Вслепую - Страница 13

Лена потерла лицо, закрывая дверь в спальню. Войдя в ванную, открыла аптечку. Там стояли только витамины и травы. Она заглянула в шкафчик, порылась среди туалетной бумаги и тампонов, геля для волос и полотенец для рук. Лена знала, что ищет. Сибилл ничего никогда не прятала. И смотреть тут было нечего.

– Сибби, – вздохнула Лена и посмотрела в зеркало на аптечке. Она увидела в отражении не себя, а Сибилл, и прошептала: – Подскажи мне, пожалуйста.

Она закрыла глаза и попыталась вжиться в образ слепой сестры. Маленькое помещение. Стоя в центре, можно достать руками обе стенки… Она устало подняла веки. Тут ничего нет.

В зале на диване сидела Нэн Томас, держа на коленях дневник Сибилл. Она даже не взглянула на вошедшую Лену.

– Я прочла записи за несколько дней. Ничего необычного. Переживала за одного ученика, у которого не ладилось в школе.

– Парень?

Нэн покачала головой:

– Девушка. Новичок.

Лена прислонилась к стене.

– За последний месяц к вам приходили какие-нибудь рабочие?

– Нет.

– Почту приносил тот же почтальон? Никого не было из службы доставки или «Федерал экспресс»?

– Ни одного нового лица. Это же округ Грант, Лена.

Лена вскипела, услышав свое имя, но постаралась сдержать гнев.

– Она не говорила, что за ней кто-то следит?

– Нет. У нее все было в порядке. – Нэн прижала к груди дневник. – В школе дела шли прекрасно. Мы строили планы. – На губах появилась несмелая улыбка. – Собирались отправиться на выходные в Юфаллу.

Лена достала из кармана ключи от машины.

– Понятно, – усмехнулась она. – Если что-то всплывет, позвони мне.

– Лена…

Лена остановила ее:

– Не надо.

Нэн хмуро приняла предупреждение.

– Я позвоню тебе, если что-то вспомню.

Ближе к полуночи Лена ехала за чертой города, допивая третью бутылку «Роллинг-рока». Она чуть не выкинула пустую бутылку из окошка, но в последний момент передумала и рассмеялась над своей извращенной нравственностью: пьяной за руль садиться можно, а сорить – нельзя. Где-то же надо провести черту.

Эйнджел Нортон, мать Лены, росла и наблюдала, как ее брат Хэнк все глубже и глубже опускается в бездонную яму алкоголя и наркотиков. Хэнк говорил Лене, что ее мать на дух не переносила алкогольные напитки. Когда Эйнджел вышла замуж за Келвина Адамса, то установила в доме единственный закон: он не должен выпивать со своим напарником-полицейским. Порой он все-таки нарушал ее запрет, однако по большей части уважал желание жены. Через три месяца после свадьбы он стоял на посту на выезде из Риса, штат Джорджия. Водитель проезжающей мимо машины дважды выстрелил в него. Келвин Адамс умер мгновенно, не успело тело упасть на землю.

Эйнджел овдовела в двадцатитрехлетнем возрасте. Когда она лишилась чувств на похоронах мужа, родители списали это на нервы. Четыре недели ей нездоровилось, и доктор наконец поставил диагноз. Беременна.

Живот рос, и Эйнджел совсем отчаялась. Надо сказать, она никогда не была счастливой женщиной. Жизнь в Рисе непростая, и семья Нортонов повидала лиха. Хэнк Нортон отличался жестоким нравом: не дай Бог встретить такого в темном переулке. Живя рядом с ним, Эйнджел научилась избегать драк.

Через две недели после родов она умерла от инфекции. В двадцать четыре года Хэнк оказался единственным родственником, который захотел взять к себе двух девочек.

Как он рассказывал, Сибилл и Лена в корне изменили его жизнь. В тот день, когда Хэнк принес малышек домой, он заявил всем, что через них обрел Бога. Он до сих пор вспоминает тот миг, когда впервые взял девочек на руки.

На самом деле тогда Хэнк перестал колоться, а пить он бросил через восемь лет. Однажды на работе выдался неудачный день, и он надрался. Когда в доме закончилось спиртное, он решил сесть за руль, вместо того чтобы пойти в магазин пешком. Машина не доехала даже до проезжей части. Во дворе Сибилл с Леной играли в мяч. Машина сбила Сибилл: стальной бампер ударил девочку в висок, когда она наклонилась за мячом.

Вызвали полицию округа, но расследование ни к чему не привело. Ближайшая больница находилась в сорока пяти минутах езды от Риса. Хэнку хватило времени протрезветь и выдумать убедительную историю. Лена ехала в той же машине и видела, как шевелились его губы, пока он просчитывал в голове детали. Восьмилетняя Лена не совсем поняла, что произошло, и в разговоре с полицией подтвердила версию Хэнка.

Лену по сей день преследовали кошмарные сны, в которых тело Сибилл отскакивало в сторону, словно мячик. Для нее не имело значения, что с тех пор Хэнк не взял в рот и капли алкоголя.

Лена открыла еще одну бутылку пива, отпустив руль. Сделала большой глоток и сморщилась. Ей никогда не нравились спиртные напитки. Лена ненавидела потерю контроля над собой, терпеть не могла, когда все плывет перед глазами и тяжелеют ноги. Напиваться – это для слабых, это выход для людей, которым не хватает сил справиться с собственной жизнью, крепко стоять на ногах. Пьянство – это побег. Лена глотнула еще и решила, что сейчас самый подходящий момент убежать.

Резкий поворот направо, визг покрышек. Лена поправила руль одной рукой, крепко сжимая в другой бутылку. Магазинчик, внутри темно. Как большинство заведений в городе, закусочная закрывалась в десять. Если ей не изменяет память, на заднем дворе сейчас тусуются подростки – пьют, курят сигареты и занимаются делами, о которых родители предпочитают не знать. Лена с Сибилл не единожды приходили сюда, ускользая из-под не слишком бдительного ока Хэнка.